бывший одноклассник.
Тот неожиданной встрече не обрадовался — переводил взгляд с доктора на меня и обратно и напряжённо морщился. А потом в его глазах вдруг вспыхнуло понимание, и он дёрнул графа обратно, в лимузин. Да чтоб его Изнанка сожрала, догадался, гадёныш. Сложил два плюс два. Но с другой стороны… Даже интересно, как они будут выпутываться? Неужели прямо сейчас сломают графу ногу? Да не, звучит бредово… В этот момент до меня донёсся сдавленный крик. Жаль, что происходит в лимузине не разобрать из-за тонированных стёкол.
Во второй раз граф Чурпасов выбирался из машины с заметным трудом и выглядел бледным и взлохмаченным. На его лице проступали капельки пота. И он сейчас явно мысленно проклинал меня. За ним маячил крепко сколоченный парень — мускулистый, весь в татуировках и шрамах, с пудовыми кулаками. Опираясь на локоть своего помощника, граф подошёл к дуэльной площадке и громко заявил:
— Из-за травмы я не смогу участвовать в дуэли лично, поэтому выставляю другого бойца от своего имени! Номер тридцать пять Московской Арены!
Вперёд вышел парень с татуировками.
— Требую медицинского освидетельствования! — сказал я.
— Обвиняешь меня в обмане? — прошипел граф.
— Соблюдаю правила.
Толпа затихла, журналисты затаили дыхание, и все разочарованно выдохнули, когда доктор подтвердил, что нога действительно сломана.
— Моим секундантом будет Иван Григорьевич Башмак, мой помощник, — сообщил граф.
— А моим — доктор, который вас осматривал, — сказал я. — Предлагаю следовать Дуэльному Кодексу. Один дуэлянт выбирает оружие, а второй — как мы будем драться. До первой крови, признания поражения или смерти. Бросим жребий?
Я вытянул маленькую спичку, поэтому граф Чурпасов выбирал первым. Я думал, что он ухватится за возможность навязать мне оружие, которое удобно его бойцу, но нет.
— Вы будете драться до смерти, — отчеканил он, отступил и уселся на лавку с гордым видом.
— На кулаках без применения магии, — решил я.
Номер тридцать пять встал напротив меня, размял плечи, похрустел пальцами и равнодушно произнёс:
— Прости, парень. Не я устанавливаю правила.
— Это я должен извиняться — пожав плечами, произнес я.
После моих слов его брови взлетели вверх, и он рассмеялся — оно и понятно, в щуплом парне восемнадцати лет он не видел достойного соперника. Первыми ударами Тридцать Пятый меня откровенно щадил — ему в кровь ещё не ударил адреналин, по большей части парень развлекался и словно бы… по привычке пытался сделать шоу? Надо бы узнать, что такое Московская Арена — название попадалось мне пару раз, но у меня были дела поважнее.
Я уворачивался и держал дистанцию, так как понимал — один его удар отправит меня в глубокий нокаут. А учитывая условия дуэли, я уже не очнусь. Но настораживало меня другое. Его скорость и сила… превышали человеческие. Возможно, не каждый это способен заметить, но я чувствовал, как от моего противника разило магией…
Граф Чурпасов жадно следил за поединком, зеваки подбадривали то меня, то Тридцать Пятого, а журналисты либо что-то говорили в диктофоны, либо снимали бой на видеокамеры. Все окружающие понимали, что мне не победить в этой дуэли и просто ждали, когда последнего Ломоносова прикончат, наслаждаясь зрелищем. Однако у меня были свои планы на этот счет.
— Ну что, парень, пора заканчивать? — протянул Тридцать Пятый и понёсся на меня, как носорог.
— Ну, если ты так говоришь… — усмехнувшись, я активировал сканирование. Тёмно-синим загорелось всё его тело кроме нижний части рёбер по левой стороне. Точнее, там свечение было послабее. Слабое место…
Так я и думал. Особый вид энергетического доспеха. Он не только защищал его тело, но и усиливал физические показатели.
Увернувшись от левого хука, я поднырнул под кулак, упал на спину и со всей силы пнул Тридцать Пятого под дых. Раздался хруст, парень завалился на спину. На его лице было написано неверие. Он задыхался и кашлял кровью. Кажется, рёбра пробили лёгкие. Я чувствовал себя не лучше — в глазах потемнело, голова кружилась, сердце билось где-то в горле. Руки тряслись, уши заложило, я не мог даже встать. Вот почему сканирование бесполезно в бою с большим количеством противников. А в этом мире вдобавок к откату я ещё потерял и пару сотен Теней.
Откуда-то издалека донеслось гневное:
— Прикончи его!
Проморгавшись, я понял, что орал граф Чурпасов и орал он это мне. Помощник пытался его утихомирить, но он не успокаивался и вопил:
— Пора заканчивать этот цирк! Кого ты мне подсунул⁈ Тридцать пятый номер⁈ Да его разделал этот щенок! Я тебя уволю, я вас всех уволю! Хватит, хватит, хватит! Дуэль до смерти, так пусть уже его прикончит! Твой хвалёный тридцать пятый номер всё равно уже подыхает!
Я с трудом повернул голову к доктору и велел:
— Помоги ему. Не дай умереть.
Доктор склонился над Тридцать Пятым, а я, пошатываясь, поднялся и, опёршись на дерево, мутным взглядом осмотрел всех присутствующих.
— Ты обязан его убить! — визжал граф Чурпасов.
— Я никому ничего не обязан! И знаю правила видимо получше некоторых. Согласно дуэльному кодексу, я имею право пощадить своего соперника, если посчитаю, что его кровь смыла нанесённые мне оскорбления, — отчеканил я, и мой голос разнёсся по всему парку. — Он сражался честно. Он будет жить. А вот вы, неуважаемый граф Чурпасов, прячетесь за чужими спинами. В вас чести я не вижу. Можете вызвать меня на дуэль за эти слова, когда выздоровеете.
Журналисты оживились, а зеваки уже в открытую пялились на графа и посмеивались. Чурпасов же молчал, стиснув зубы так, что желваки заходили. Он прекрасно понимал, что я откажусь от дуэли сейчас — снова отошлю к Дуэльному Кодексу, который позволял отклонять вызов от недееспособного противника. А вот потом… Потом уже сам Чурпасов не осмелится. Журналисты всё это запомнят и обязательно упомянут в какой-нибудь газетке — удивятся, почему Чурпасов стерпел оскорбление? Да и среди обывателей слухи пойдут, вон сколько зевак собралось.
Доктор помог Тридцать Пятому, и я, дождавшись, когда его заберёт скорая, потопал в глубь парка. Мне было очень плохо. Тошнота подкатывала к горлу, колени подгибались, колотило только в путь. Я опустился на скамейку, окружённую густыми кустами, и вытащил из кармана кристалл, который получил в Отделе «СиДР» №12 за убитое одноглазое лихо. Он походил на рубин.
Дальше оттягивать было глупо. Нужно изучить местную систему магического развития.
Глава 17
Кристалл походил на рубин — такой же блестящий, красный и сияющий. Я покатал его в ладонях. Этот камушек самого низкого уровня — А. Но я чувствую исходящую от него силу. Вот такие «драгоценные» камушки нужно было поглощать для перехода с низкого ранга на высокий. За рубинами шли аметисты — камни Б-уровня, аквамарин — В-уровень, ну и так далее.
Сейчас я фактически был безранговым — у Марка Ломоносова открылся магический дар, но так и остался в зародыше.
Я сконцентрировался и представил, как энергия рубина перетекает в моё тело, струится по венам и достигает магического ядра. Я читал, что в первый раз это всегда неприятно. И действительно, моё магическое ядро было словно покрыто коростой, которую энергия из кристалла усиленно пробивала. От макушки до пяток меня прошило лёгким разрядом тока, тысячи иголочек начали колоть мышцы, внутренности сжались. Секунда, вторая — и меня отпустило. Самочувствие резко улучшилось.
— Что же изменилось? — пробормотал я и попробовал сотворить простейшее заклинание: вызвал Тень, отщипнул от неё кусочек чёрного тумана и выстрелил в дерево. Всё это у меня получилось проделать без каких-либо проблем. Я легко подключился к магическим частотам этого мира и не потратил на это ни одной Тени. Судя по ощущениям, одного рубина хватит на пару боёв или сильных заклинаний, а потом придётся пополнять запас. А ранг мой как был нулёвым, так и остался, ни на миллиметр вверх не сдвинулся. То есть мне нужно будет поглощать двойную дозу камушков — чтобы копить энергию и поднимать ранг.
С этим разобрались. Теперь можно и узнать, что такое Арена. Интернет подтвердил мои догадки — это место проведения гладиаторских боёв. Любой желающий мог и поучаствовать, и посмотреть. На подобных Аренах крутились огромные деньги — организаторы устраивали красочные и кровавые шоу, зазывали людей и раскручивали их на ставки. Отличный способ подзаработать. Кто поставит на никчёмного обедневшего аристократа с подпорченной репутацией? Только идиот. Или человек, который уверен в его победе. Например — он сам.
Я расплылся в улыбке и поднялся.
